★ хорошо ★ ★ превосходно ★ ★ ★ идеально
СтатистикаСтатистика
♂ 23 / ♀ 18
Бумажные: 4
Толстые: 9
- горячо рекомендую. Можно брать и читать
- бумажная книга из моей библиотеки
- гей-тема
________________________________________________________________________________
список41. Карен Мейтленд. Маскарад лжецов 2008 ★ отзыв
Двойной намек - и ложь, и маски - в переводе названия явно излишен.
Простенькая развлекательная книжка, загадки в средневековых декорациях. Финальная разгадка настолько неожиданна, что я удивился даже при том, что мне рассказывали развязку "Средневековость" персонажей вызывает сомнения. Толерантность к геям? Я вас умоляю! И молятся они как-то маловато
40. Йон Айвиде Линдквист. Впусти меня 2004 ★ ★ ★ отзыв
512 с
Фильмы (шведский и голливудский) я не смотрел.
Про книгу я знал, что она про то, что у мальчика-подростка соседка, его ровесница — вампирка.
Если бы не взял книгу на игру в лайвлибе, то отбросил бы в омерзении после первой главы. Травля в школе, сломленный и озлобившийся подросток, кидающий нож в дерево, фантазируя о смерти мучителей, маньяк, в то же время спускающий кровь из другого подростка... Бросил бы, и совершенно напрасно.
Это ОЛДСКУЛЬНАЯ книга про вампиров. Можно перестать горестно вздыхать о том, что у нас были вампиры Поппи Брайт и Энн Райс - извращенцы и людоеды, а у нового поколения, мол, сумерки, закат жанра.
Сюжет не даёт оторваться или расслабиться. Персонажи - великолепны. Сначала по инерции думаешь "сейчас Оскар сделает вот это", потому что это было бы естественно для развития сюжета, но Оскар делает и думает что-то совершенно другое, потому что он живой двенадцатилетний мальчик, черт возьми. И все персонажи такие же живые. Кое-где Линдквиста пробивает на простоватые сентиментальные приемчики, но не ставлю ему это в вину, потому что историей вампира Эли он зажёг моё сердце вполне всерьёз.
— Что значит — никто?
— Никто. Не ребенок. Не взрослый. Не мальчик. Не девочка. Никто.
39. Рэй Брэдбери. Что-то страшное грядет 1962 — отзыв
Сначала смутила претенциозность стиля. Я должен находить это поэтичным? Я нахожу это утомительным. Кое-какой саспенз Брэдбери удался, но темы цирков и страха старости меня не увлекли. Финальная победа Добра над Злом в виде убийства мальчика взрослым мужчиной меня просто потрясла. Мальчик - не ребенок, а колдун, превратившийся в ребенка (и ведущий себя в сцене убийства как ребенок), но от этого не легче. Хотел запостить сюда цитату, но это слишком отвратительно
38. Ширли Джексон. Призрак дома на холме 1959 ★ ★ отзыв
Джексон — настоящая серьезная писательница, пишущая при том про привидений. Книга про замок понравилась мне больше, возможно потому что книгу про дом я понял меньше) Нет, в сюжетном плане "Призрак дома на холме" понятен, но меня не отпускало чувство, что я недопонял какой-то намек, полутон, что-то Ширли имела ввиду.
как пишет Джексон— Тогда почему я? — Элинор поочередно обвела их глазами. Я не с ними, я избранная, подумала она неожиданно для себя и сказала быстро, просительно: — Я чем-то привлекла к себе больше внимания?
— Не больше обычного, дорогая. — Теодора стояла у камина, постукивая пальцами по доске. Говоря, она с широкой улыбкой смотрела на Элинор. — Может, ты сама это и написала.
От обиды Элинор едва не сорвалась на крик.
— Думаешь, мне хочется, чтобы мое имя было написано по всему этому гадкому дому? Думаешь, мне приятно быть в центре внимания? Я не избалованный ребенок, как некоторые. Мне совсем не по душе, когда меня выделяют…
— И просят о помощи? — весело закончила Теодора. — Быть может, дух бедной гувернантки наконец отыскал способ себя выразить. Может, она просто ждала какую-нибудь серенькую, робкую…
— А может, ко мне обратились потому, что никаким призывам не пробить твой железобетонный эгоизм. Сочувствия и доброты во мне…
— А может, ты сама это написала, — повторила Теодора.
Как всякие мужчины, оказавшиеся свидетелями женской ссоры, Люк и доктор молча стояли в сторонке, растерянные и огорченные. Наконец Люк сказал:
— Ну хватит, Элинор.
Элинор резко повернулась и топнула ногой.
— Как ты можешь! — выдохнула она. — Как вы все можете!
И тут доктор рассмеялся. Элинор недоверчиво посмотрела на него, потом на Люка, с улыбкой ее разглядывающего. Что со мной не так? — мелькнуло у нее, потом: а ведь они думают, Теодора нарочно меня злит. Чтобы привести в чувство. Стыдно, когда тобою так манипулируют. Она закрыла лицо руками и села.
— Нелл, дорогая, — сказала Теодора. — Прости.
Надо что-то ответить, думала Элинор. Сделать вид, будто я благодарна им за участие и стыжусь себя.
— Нет, это ты прости. Я перепугалась.
— Ничего удивительного, — ответил доктор, и Элинор подумала: какой он наивный, как его насквозь видно. Верит в любую глупость, какую ему скажут. Даже в то, что Теодора меня встряхнула. Она улыбнулась ему и подумала: ну вот, я снова со всеми.
— Я правда боялась, ты сейчас забьешься в истерике, — сказала Теодора, вставая на колени перед креслом Элинор. — Я бы на твоем месте точно забилась. Но мы не можем позволить, чтобы ты дала слабину.
Мы не можем позволить, чтобы в центре внимания оказался кто-нибудь, кроме Теодоры, подумала Элинор. Если от меня отвернутся, то сразу все. Она погладила Теодору по голове и сказала:
— Спасибо. Я правда чуточку сорвалась.
— Я думал, вы подеретесь, — заметил Люк, — пока не разгадал стратегию Теодоры.
С улыбкой глядя в сияющие глаза приятельницы, Элинор думала: только стратегия Теодоры состояла совсем в другом.
37. Патриция Бриггз. Призванные луной. 2006 ★ отзыв
Для игры на лайвлибе нужна была книга про оборотней, и я обнаружил, насколько ликантропы менее популярны, чем вампиры Выбора не было никакого
Главная героиня серии книг молодая женщина по имени Мерси - не волк, волки это оборотни европейские, а отец Мерси коренной американец, и она "ходящая" - перекидывается в койота по собственному желанию. Но таких как она настолько мало, что она и сама не встречала, а вот оборотней-волков, живущих патриархальными стаями и контролирующих территорию - до хера.
Этот мир строгой иерархии и традиций, отражающий мир волчьей стаи - альфа, волки-самцы, и самки без мужчин в самом низу иерархии. Волчиц в приключениях героини не будет, только волки, половина которых будет за ней увиваться. Но с другой стороны и мужской мир, и этот, простите, омегаверс с альфами, воле которых невозможно сопротивляться, Бриггз пишет вроде без фетишизма, а часто с осуждением, и намеком, что уж её героиня с таким мириться бы не стала.
Голос его был сладким, как патока; но мать научила меня, что следует верить первому, что исходит из уст мужчины: именно это правда. Если у мужчины есть время подумать, он меняет сказанное на более социально приемлемое, на что-то такое, что тебе понравится и поможет ему легче достичь своего.
Приключения и детектив ничего так, увлекательные, мир тоже достаточно любопытный. Но следующие книги читать не буду.
„Вампирская политика, — подумала я. Люди, вервольфы и вампиры — не имеет значения: достаточно собраться более чем троим, и начнется борьба за власть“.
36. Оливье Ледруа, Томас Дэй. Вика и ярость Оберона. 2014 ★ ★ отзыв
Шикарный комикс про фей. Первый том.
35. Фернандо Вальехо. Богоматерь убийц. 1994 ★ murder husbands
Считается беллетризованной историей реального возвращения автора на родину в Медельин, городишко в Колумбии. Оно и понятно, считаться не беллетризованной биографией история о том, как автор живёт с несовершеннолетним мальчиком-убийцей из трущоб, просто не может.
Дед, если ты меня слышишь там, на другом конце вечности, я объясню тебе, кто такие наемные убийцы: это подростки, а иногда и дети, убивающие по заданию. А взрослые мужчины? Обычно нет: убивают дети и подростки, двенадцати, пятнадцати, семнадцати лет, как Алексис, моя любовь. У него были зеленые глаза — глубокие, чистые, неповторимые, — все оттенки буйной тропической зелени и много чего еще. Глаза чистые, но сердце с изъяном.
В городе царит полное беззаконие, убивают днём на улицах, и автор, ненавидя то, во что превратился город его детства, сам не замечает как вписывается в новую реальность, становясь её аутентичной частью. Покупая своему прекрасному и беспечному возлюбленному патроны к револьверу, он с удовольствием глядит как мальчик убивает для него.
На задворках собора упражнялся в своем ремесле мим, передразнивая случайных прохожих. Но лишь обладателей приличного и беззащитного вида, ни в коем случае не какое-нибудь хулиганье, из боязни получить в зубы. Собралась кучка наблюдателей, хохотавших от души. Сколько таланта проявлял этот ученик Марселя Марсо — просто чудо! Вы идете, он идет тоже. Вы остановились, он остановился. Вы задумались, он задумался. Вы поглядели в сторону, он поглядел в сторону. Настоящий мастер своего дела. Когда мы вышли из такси, он передразнивал почтенного сеньора, одного из тех беспомощных, допотопных существ, которые пока что встречаются в Медельине, напоминая о том, кем мы были и кем перестали быть, и о монументальности катастрофы. Осознав наконец, что стал посмешищем зевак, сеньор униженно остановился, не зная, как быть. Мим тоже замер, не зная, как быть. И тогда ангел выстрелил. Мим покачнулся, перед тем как упасть, рухнуть с ничего не выражавшей белой маской на лице. Кровь потекла с его долбаного лба, окрасив алым его долбаную белую физиономию. Жмурик упал, и один из зрителей выдал реплику, уверенный, что его не вычислят: «Вот незадача, беднякам совсем не дают подзаработать». То были его последние слова: ангел услышал его и заткнул выстрелом в рот. Per aeternitatis aeternintatem. Стоящих рядом обуял ужас. Трусливо и подобострастно члены кружка опустили глаза, не желая видеть Ангела-уничтожителя. Они прекрасно понимали: увидеть его — значит подписать себе смертный приговор, ибо завяжется знакомство. Алексис и я пошли дальше по неподвижной улице.
Автор ненавидит невежество, хамство, безнаказанность, ненавидит детей и деторождение, ненавидит трущобы, бедняков и нищих. Но эту горечь можно понять
дальше будет больше фантастики и фэнтези, поттому что я играю в ФФантGame на лайвлибе
34. Клиффорд Саймак. Что может быть проще времени? 1961 — отзыв
Огромное разочарование. Я ждал от фантаста-классика лучшего из фантастики XX века: любви к науке, любви к человеку.
Главный герой Шепард Блэйн, человек без прошлого и без личности. Есть ли у него семья, друзья, какова была его жизнь до первой страницы "Что может быть проще времени" - этого мы никогда не узнаем. Также мы не узнаем ничего о его увлечениях, идеалах, вообще ни о чём личном. Это персонаж-функция, его задача - попасть в сюжетообразующую ситуацию в начале повествования, а потом бежать-бежать-бежать. Единственный имеющийся у Шепарда метод самостоятельного решения проблем - кулаки.
Очередная драка:
Блэйн наносил удар за ударом, чувствуя, как немеют руки, как переставшие ощущать боль кулаки сотрясают Гранта, отбрасывая его все дальше и дальше.
Хотя в нем был и гнев, вовсе не гнев заставлял его безжалостно избивать Гранта, и не страх, и не самоуверенность. Им руководил простой и трезвый расчет: или он добьет стоящего перед ним человека, или ему конец.
От беспощадного удара в голову Грант дернулся назад. Тело обмякло, как будто из него враз исчезли все кости и мышцы. С глухим стуком Грант рухнул на пол и так и остался лежать тряпичной куклой, из которой вытряхнули опилки.
Блэйн позволил рукам расслабленно повиснуть и тут же ощутил саднящую боль в костяшках пальцев и перенапряженных мускулах.
«Как же у меня получилось, — недоуменно подумал Блэйн, — голыми руками превратить такого громилу в окровавленное месиво?..»
Вообще-то, никаких мыслей у Шепарда нет, только наблюдения. Мир, который он наблюдает, смесь фэнтези с НФ: глядите-ка, существуют левитаторы и телепаты, но это всё на самом деле научно, и только невежественные дураки считают их ведьмами и колдунами. Невежественные дураки при этом - абсолютно все, кто не обладает паранормальными способностями. (Ладно, проблематика людей X ясна, и в невежественные толпы я верю. Но чтобы все)
И вишенка на торте скучного повествования - бытовой сексизм. Во всей книге два женских персонажа. Первая - божественно красивая, ведьмочка-малолетка Анита, регулярно появляющаяся в сюжете, то с неба, то из кустов, исключительно для того, чтобы выполнить пожелания главного героя. Вторая - журналистка телепатка Гарриет. Тоже, "шикарная" красавица, разумеется.
Значит, Гарриет — телепат. Вот чего бы он никогда не подумал. Хотя, если ты журналист и обладаешь способностью к телепатии, самое разумное — никому об этом не говорить.
В болтливости ее не упрекнешь, подумал Блэйн и удивился, как эта женщина смогла так долго хранить свою тайну. Впрочем, напомнил он себе, Гарриет сначала журналист, а потом уже женщина.
Ой, ну слава богу, что она журналист, а потом женщина. Иначе как бы она сохранила свою тайну? Да никак! Баба же!
Гарриет появляется в сюжете, чтобы помочь герою бежать из города, используя при этом донельзя продуманный план отступления через пересохшие реки, объясняя наличие такого плана своей любовью к военной истории. Тем не менее, попав в заварушку, до этого прописываемая как железная леди Гарриет глядит на главного героя напуганными глазами и умоляет взять на себя незаконченный труд её товарища. Её товарища, с которым она работала, и чью работу вернее бы закончила сама, а не Шепард, который мимо проходил.
Но это в общем неважно, ведь эти незаконченные труды, планы, злобные корпорации и тайные заговоры повисают в воздухе незаконченными сюжетными линиями.
Потому что это не книга о борьбе за толерантность к людям Х. И не о контакте с инопланетным разумом. И не антиутопия про монополию одной компании и невежество народа. Это книга про то, как некто Шепард Блейн куда-то бежал
33. Гарри Гаррисон. Неукротимая планета 1960 ★ отзыв
Первая книга Гаррисона ещё не блещет тем юмором, с которым он позже так прославился, но зато написана гораздо более умело, чем книга Грина. Чувствуется, что пишет профессиональный писатель.
История, впрочем, всё ещё очень простая, мотивация героя не ясна (я только что разбогател... съезжу-ка я на планету, на которой все приезжие гибнут быстро и мучительно!), решения принимаются по ходу действия, словно автор на ходу сочинял сюжет.
Вывод: для развлекательной фантастики сойдет, желание узнать что будет с героем дальше не пропадает в течение всей книги, но с таким же успехом можно было бы выбрать любую другую книгу.
32. Саймон Грин. Темное сердце Лондона. 2003 ★ отзыв
Городское фэнтези стандартного разлива: потрепанный детектив, раскрывающий дела благодаря своим способностям видеть паранормальное. Я таких книг еще не читал, но видел достаточно сериалов.
Сразу чувствуется некоторая неопытность автора, начиная от неловкого приема, когда в книге от первого лица, персонаж представляется читателю. Персонаж, конечно же, мрачный одиночка с загадочным прошлым, настолько зловещий, что на темной стороне от него все шарахаются. Дальше дело вроде идет на лад, текст и увлекателен, и остроумен.
— У вас на двери дыра от пули, мистер Тейлор.
— Моль проела, — пояснил я.
А уж когда доходит до тёмной стороны, становится довольно красиво:
На Темную Сторону являются персонажи мифов и легенд, путешественники и исследователи, посетители из высших и низших измерений. Бессмертные. Живые мертвецы. Психонавты. Постарайтесь не разглядывать здешнюю публику в упор.
***
Сидящий напротив мужчина с огромным интересом читал русскую газету, под названием газеты стояла дата — будущая неделя. Чуть дальше молодая женщина, щеголявшая всевозможными атрибутами панка — от многочисленных пирсингов на лице до ядовито-зеленого «ирокеза» посреди выбритой головы, читала пухлую Библию в кожаном переплете. Но страницы книги были чистыми, и по особой белизне белков девицы я узнал в ней выпускницу Глубинной школы. Для нее, и только для нее, книга содержала бездну мудрости.
Очень порадовала такая оригинальная авторская эстетика, но к сожалению, дальше первого представления на станции метро дело не идет, обзоров темной стороны больше не будет, потому что впрыгивает Сюжет. Сюжет стремителен и беспощаден. За один день герой успевает вернуться туда, куда поклялся не возвращаться, познакомить нас с другом, через пять минут выяснить, что друг предатель, раскрыть преступление, убить монстра, влюбиться до потери пульса в клиентку (непонятно с чего), оплакать её смерть и удочерить ребёнка. В общем ясно, что у автора был мир, и была история, но не хватило навыка истории строить и рассказывать. Надеюсь, дальше Грин расписался.
Ещё у меня претензии к переводу. Вот например, буквально с соседних страниц:
Парень вытащил из-под пиджака узкую золотую косу, неприятный с виду маленький предмет, специально подогнанный по его руке. Лезвие ярко поблескивало, и я не сомневался, что оно острее бритвы. Двое его дружков вытащили точно такое же оружие. Видимо, последний крик моды. Друидская штучка.
Может быть «серп», а не «косу»? А вот про других ребят, воплощение смерти:
— Косильщики, — ответил я шепотом. Мне трудно было говорить: во рту пересохло, горло сжалось, словно его сдавила петля. — Те, что все время меня искали. Воплощение смерти, убийство во плоти…
Может быть «жнецы»?
31. Марисса Мейер. Красная Шапочка. 2013 ★ Лунные хроники - 2
Всю книгу я ждал, что киборг Зола прилетит на боевом космолете и всех спасёт. Но Марисса хуже братьев Гримм в отношении добрых сказок
Перехожу к следующей книге, потому что надеюсь на повторение первой.
30. Марисса Мейер. КиберЗолушка. 2012 ★ ★
*переворачивает последнюю страницу*
Это было здорово! А здесь... о, как мило, автор благодарит фэндом Сейлор Мун. Здорово, когда авторки, набив руку на фанфиках, пишут потом что-то своё, как, например, эта книга про будущее, где злая лунная королева при помощи колдовства пытается захватить власть над землёй.... минууууууточку. Я что сейчас прочитал аушку по сейло...
ЗАБУДЬТЕ ЧТО Я СЕЙЧАС СКАЗАЛ
отзывСказка "Золушка" на новый лад. Зола Линь живет с опекуншей и её дочерьми, работая на них, как рабыня, но не по хозяйству, а механиком: чинит всякую электронику и роботов. Механик Зола лучший во всём Новом Пекине, но причину своих выдающихся способностей она тщательно скрывает: Зола киборг в мире, где киборгов за людей не считают, и прав им дали примерно столько же, сколько пылесосам.
Начинается всё как положено: Зола Линь-мей случайно знакомится с Прекрасным Принцем Кайто, читатель знакомится со злой мачехой... А потом внезапно сюжет разворачивается, и ты понимаешь, что страдания Золушки, которую не взяли на бал и заставили крупу перебирать - это просто капризы и райская жизнь по сравнению с приключениями Золы Линь.
Сюжет развивается здорово. Зола Линь замечательная. Любовная линия такая, какой бы мне и хотелось её видеть — практически отсутствующая. Они, правда, всё равно влюблённые подростки, но Золе, например, даже не приходит в голову просить принца о помощи, а основная проблема принца на протяжении книги —
Про права киборгов
Ладно бы, если б люди с описанным в книге диким отвращением относились к таким как Зола - киборгам с нейроэнтерфейсом, частично электроннные мозги - звучит достаточно пугающе. Но там есть сцена, где как с бесправным недочеловеком обращаются с бывшим рабочим, у которого протезирована рука. Это как если бы мы наших современников-киборгов - людей с бионическими протезами - сразу бы после операции переставали считать за людей. Как-то это через чур
Плюс - это именно отвращение. Зола, например, пару раз замечает, что, мол, никакой парень не захочет прикоснуться к девушке, у которой провода внутри. И это в мире, где существуют эскорт-андроиды. Похоже, авторке хотелось, чтобы Зола была аутсайдером-страдальцем и она развела киборгофобию на ровном месте.
Зола бросила взгляд на бледную луну, и ее руки покрылись гусиной кожей. Луна всегда вселяла в нее параноидальный страх, как будто тем, кто жил на Луне, было ее видно, а слишком долгий взгляд вверх способен привлечь их внимание. Суеверная ерунда, но тогда все о лунатиках было суеверием — по-настоящему жутким суеверием. Лунатики были потомками колонии землян, высадившихся на Луне несколько веков назад, но сами они больше не были людьми. Говорили, что они способны обмануть человеческое сознание — заставить увидеть и почувствовать то, чего нет на самом деле, вынудить совершить то, чего ты на самом деле совершать не хочешь. Эта противоестественная способность превратила их в жадную и жестокую расу, но королева Левана была худшей из всех.
Ей было ведомо, когда люди говорили о ней — находись они даже за многие мили. Даже здесь, на Земле.
Говорили, что она убила свою старшую сестру, королеву Ченнэри, чтобы занять ее трон. Избавилась от мужа, чтобы иметь возможность составить более выгодную партию. Заставила свою падчерицу изуродовать себе лицо, потому что в нежном возрасте тринадцати лет та стала слишком прекрасна, чтобы королева могла с ней соперничать.
29. Уильям Шекспир. Тит Андроник 1594
Не думал, что кто-нибудь найду пьесу Шекспира плохой. Но это просто нелепо: «Четырнадцать убийств, тридцать четыре трупа, три отрубленные руки, один отрезанный язык»
Нагромождение убийств, расизм, не гармоничное развитие сюжета.
Отдельная ненависть этим строкам: читать
Орудье усладительное мыслей,
Им выраженных с вялым красноречьем,
Из клетки ныне вырвано прелестной,
Где сладкогласной птицей распевало
И сладкозвучьем нам пленяло слух.
Такими словами Марк сообщает брату, что его дочери вырезали язык
28. Николай Лесков. Леди Макбет Мценского уезда 1865 ★
27. Джо Хилл. Призраки двадцатого века 2002 —
Сборник очень плохих рассказов сына Стивена Кинга. Не пытайтесь читать
26. Владимир Набоков. Камера обскура ★
Простой романчик на пикантную тему
25. Надежда Мамаева. У волшебства запах корицы
♀
Книга выпала мне в игре на лайвлибе, и когда я увидел обложку с попаданкой, смазливыми мужиками и тараканом в шляпе, то очень обрадовался: ну не может же книга в действительности быть настолько плохой. Вот я посмеюсь потом над этой обложкой, когда дочитаю! Но, оказалось, книжка именно такая нелепая, как её обложка.
24. Венди Герра. Все уезжают. 2006 ★
♀ отзывПредисловие романа кубинской писательницы сразу настраивает на политический лад: выросшая в социалистической стране авторка жалуется, что не умеет пользоваться кредитной карточкой и боится аэропортов. В сочетании с эпиграфом из дневника Анны Франк такая жалоба на жестокость режима кажется жалкой, но мне не хотелось обесценивать чужой опыт, так что я принялся читать, хоть и с предубеждением. После душераздирающей первой части про детство это самое предубеждение мне нашёптывало: "Это Родина, что ли, виновата, что отец твой мудак-алкоголик, а мать не справилась с борьбой за опеку?". Соседей стукачей тоже очень даже можно понять: как не написать в соответствующие органы, когда наблюдаешь как твой сосед-швед расхаживает каждый день голый перед малолетней падчерицей. Здорово, конечно, что он не растлитель, а просто, ну... швед, но как это угадать-то? Но в целом суровая часть про детство мне понравилась. А вот вторая часть. про юность, впечатление испортила. Круг тем в основном такой: 1) я особенная, а одноклассники банальные 2) мой Дневник - это нечто невероятное 3) режим не дает мне уехать из страны. Пусть даже авторка подчеркнуто критикует режим без описания преступлений режима, от лица ребенка и девушки, но после прочитанных в этом году "Камчатки" и "Персеполиса", делающих тоже самое, только намного, намного лучше, книга сильно разочаровывает.
А может, мне просто не понравилась героиня. Она так сильно впечатляла ребенком, когда билась об батареи, чтобы у отца забрали право опеки, и когда в детском доме била первой, что когда она становится бездеятельным подростком, и лишь ловит слова и поступки своих возлюбленных, то кажется, что она потеряла себя.
В одну из таких суббот под вечер мама собиралась закончить то, что ей было задано, но поскольку у нее не было модели, она ушла подальше от школы, через пустырь, в сторону богатых коттеджей, которые к тому времени были уже покинуты. Она сняла свою форменную блузку, установила на мольберте небольшое зеркальце, раскрыла двойной лист бумаги и стала рисовать торс. Неожиданно она увидела приближающийся джип. Но, будучи бесстыдницей, и не подумала прикрыться, а продолжила рисовать как ни в чем не бывало.
Из джипа вылез человек, в котором мама узнала Че. Он был один и, по словам мамы, задал ей четыре сотни вопросов, если не больше. Она отвечала, не переставая рисовать. Через десять минут примчалась директриса с дежурными учениками; они остановились как вкопанные и молча взирали на происходящее. А мама, по-прежнему с обнаженным торсом, разговаривала с Че и рисовала. Когда он уехал, ее хотели наказать за то, что, не будучи моделью, она стояла обнаженной на бывшем поле для гольфа перед команданте Эрнесто Геварой. Но поскольку самым страшным наказанием было остаться на выходные в общежитии, а она и так там всегда оставалась, то ей еще немного поугрожали для вида, а потом отстали.
23. Урсула ле Гуин. Голоса 2006 ★ ★
♀ отзывСовершенно великолепная книга про борьбу за свободу и восстание. Звучит очень романтично, но на деле ле Гуин не упрощает ситуацию до удобства приключенческой книжки, её мир реален и многогранен, не раскрашен в два цвета. Она пишет и о насилии, и о важности компромисса. Очень взрослая и очень женская книга. Книга про взрослые решения, про любовь к книгам и опасность ислама.
Впоследствии я не раз вспоминала эти разговоры и много думала над тем, что эти люди говорили и каким языком они пользовались. Интересно, но у меня создалось ощущение, что мужчины с гораздо большей легкостью, чем женщины, готовы воспринимать людей не как живых существ, а как некие фигуры, которые можно пересчитывать или как угодно передвигать на некоем вымышленном поле боя. И подобное превращение живых людей в игрушки, в бездушные фишки, кажется мужчинам весьма увлекательным занятием, доставляет им удовольствие, возбуждает их и дает полную свободу действовать во имя действия, позволяя сколько угодно манипулировать этими «фишками». При этом такие понятия, как любовь к родной стране, честь и свобода, превращаются просто в слова, в некие условные термины, которыми мужчины пользуются во время своей игры, чтобы как-то оправдать ее перед богами и перед людьми, которым приходится по-настоящему страдать, умирать и убивать других людей. И эти благородные слова — патриотизм, честь, свобода — полностью утрачивают свой истинный смысл.
22. Даниэль Кельман. Измеряя мир. 2005 ★ ★
Отличный современный роман, написан стильно, и не без писательского мастерства
21. Пьер Леметр. Тщательная работа. 2006 ★
Лихой постмодернисткий гуро-триллер. Чуть ли не с первого появления персонажей ясно за кого переживать и кто виноват, но развязка всё равно дважды неожиданная. Хорошо и стильно написан, периодически возникающие корявые предложения оставляю на совести редактора. В персонажей автор не углубляется совершенно, но к концу книги понимаешь почему. Обязательно буду читать Леметра ещё.
20. Аркадий и Борис Стругацкие. Малыш. 1971 ★ ★ отзыв
Замечательная маленькая повесть! Имеются: оригинальный контакт, "живые" и естественные диалоги, какие только Стругацкие писать умели и... саспенз! Читать аж страшно (особенно хорошо было б, если не читать аннотацию со спойлером о том, чегой-то там на пустой планете скребётся за спиной главного героя). Ситуацию несколько портит эпилог: вплоть до последней строки авторы выводят этический конфликт (Стругацкие-стайл) и заканчивают надрывно, и тут же в эпилоге выводят очевидное и безболезненное решение.
19. Шарлотта Бронте. Джен Эйр. 1847 ★
♀ 600 с. отзыв со спойлерами. Если можно вообще кому-то проспойлерить Джен Эйр
У нас в доме не было Остин, сестёр Бронте или Джордж Элиот. У бабушки была Жорж Санд, но я на те полки не лазил. Так что познакомился я с этими писательницами уже взрослым, приняв осознанное решение прочитать эту "женскую литературу" (и считая себя за это решение ужасно отважным и свободным от предубеждений). Предубеждений и мифов, конечно, было и остаётся много. Иначе чем объяснить мой шок после каждой книги, и желание бегать и всем совать романы под нос: "А вы в курсе, что "грозовой перевал" - это триллер?! Уверен, вы и не подозревали, что в этой книжке понаписано!" Из сестёр Бронте так было и с Эмили, и с прочитанной в январе Энн - я остался в восторге от обеих - пришла пора Шарлотты.
Я... не понимаю, что я прочитал. С 10-ой главы я всё силился угадать, что Шарлотта имеет в виду. На 35-ой главе мне удалось наконец расслабить лицо, сведённое в гримасу недоумения: "Джен уехала в первый попавший городишко в незнакомом графстве, пошла куда глаза глядят через болото и... нашла дом своих единственных кровных родственников? Так это же... готический роман! Как я раньше не понял? Это же всё объясняет!". Всё, да не всё. Я дочитал книгу и всё не пойму, что Шарлотта хотела сказать.
Дальше я собираюсь пересказать "Джен Эйр" Шарлотты Бронте, потому что
Роман можно разделить на три части: Детство - Торнфильд - Побег
1. ДетствоДетство
Джен Эйр - несчастная сиротка, которую все незаслуженно обижают. Издевательства семьи, голод и обиды в приюте, тиф. Несколько лет назад, когда я принимался за роман, рыдал над этими страницами без остановки. Но годы, а так же 12-ти часовой курс психотерапии, пошли мне на пользу, так что теперь, я просто мог сказать "пфф... Сентиментальненько". Но всё понятно. А потом начинается 10-ая глава.
2. ТорнфильдТорнфильд.
Джен Эйр 18 лет, у неё нет ни гроша в кармане, и никакой нормальной родни, но есть профессия учительницы, а так же жажда свободы и желание посмотреть мир.
В течение ряда лет мой мир был ограничен стенами Ловуда: я ничего не знала, кроме его правил и обычаев. Теперь же я вспомнила, что мир необъятен и что перед теми, кто отважится выйти на его простор, чтобы искать среди опасностей подлинного знания жизни, открывается широкое поле для надежд, страхов, радостей и волнений.
Джен находит место гувернантки в Торнфильде, и знакомится с его хозяином - мистером Рочестером. Мистеру 40 лет, он капризен, груб и некрасив. Джен влюбляется без памяти. Рочестер играет с ней, заставляет думать, что женится на красавице-дворянке Бланш, делает приготовления к свадьбе, а доведя Джен до истерики, объясняет, что жениться намерен на ней. Джен не верит, потом счастливо соглашается. Рочестер предпринимает попытку засыпать своё новое приобретение подарками, но у Джен есть гордость, и ясное понятие о важности финансовой независимости женщины (она выходит замуж за работодателя, единственный свой источник дохода)
я, наконец, решилась поднять голову и встретиться взглядом с моим хозяином и возлюбленным, который настойчиво засматривал мне в глаза. Он улыбнулся. И мне показалось, что так улыбнулся бы расчувствовавшийся султан, глядя на свою рабыню, удостоенную им богатых подарков. Я изо всех сил стиснула его руку, искавшую мою, так что она покраснела, и отбросила ее.
— Пожалуйста, не смотрите так на меня, — сказала я, — а не то я клянусь не носить ничего до самой смерти, кроме моих старых школьных платьев. Я так и поеду венчаться в этом бумажном лиловом платье, а вы можете сшить себе халат из серого шелка и целый десяток черных атласных жилетов.
Он засмеялся и потер себе руки.
— Ну, разве она не удивительна! — воскликнул он. — Разве она не оригинальна, ни пикантна! Да я не отдал бы одной этой маленькой английской девочки за целый сераль одалисок с их глазами газели, формами гурий и тому подобное.
Это экзотическое сравнение еще больше уязвило меня.
— Я ни на одну минуту не собираюсь заменять вам сераль, сударь, так что ваше сравнение неуместно. Если вам это нравится, сделайте милость — отправляйтесь немедленно на базары Стамбула и употребите деньги, которые вам не удалось здесь истратить, на приобретение рабынь оптом и в розницу.
На протяжении всей книги Рочестер обращается с Джен безо всякого уважения, как с вещью, и это очень напоминает "Незнакомку из Уайлдфелл-Холла" Энн Бронте. Но если в "Незнакомке" такое обращение жениха с невестой было тонко прописанным тревожным знаком, который невеста не замечала, так как жених был молод, красив, галантен и всячески клялся в любви, то у Шарлотты сцен такого хозяйского обращения гораздо больше, точнее сказать, только такие сцены с Рочестером там и есть. Читая их, я всё думал "и что, дальше у гордой Джен откроются глаза, как у Хелен в "Незнакомке"?" Или нам предлагается думать, что вот в такого мужика она и влюбилась, и в том-то и будет её счастье? А почему Джен в него влюбилась? Она что, диснеевская принцесса - просто собралась за муж за первого мужчину, которого увидела, выбравшись из своей школы для девочек? Это всё очень непонятно.
Свадьба, церковь. После стандартного вопроса священника о том, знает ли кто-то о препятствиях для брака, обнаруживается, что мистер Рочестер женат, и свою сумасшедшую жену держит запертой на третьем этаже Торнфильда. К сожалению, это эпичный поворот был мне проспойлерен, так что всей внезапности разгадки странных происшествий в доме я не ощутил. Рочестер признаётся, демонстрирует честному народу свою законную жену, запущенную простовласую женщину, запертую в четырех стенах, которая тут же предпринимает попытку его убить. После чего излагает позицию:
— Вот это моя жена, — сказал он. — Это единственные супружеские объятия, которые мне суждено испытать, единственные ласки, которые могут скрасить часы моего досуга. А вот та, которую я мечтал назвать своей! — Он положил мне руку на плечо. — Молоденькая девушка, которая стоит так сурово и спокойно у самых дверей ада, глядя с полным самообладанием на проделки этого демона. Не правда ли, это было бы приятным разнообразием после такого дьявольского кушанья? Вуд и Бриггс, посмотрите, какой контраст! Сравните эти чистые глаза с теми вон, налитыми кровью, это лицо — с той маской, этот стройный стан — с той глыбой мяса, — и потом судите меня, вы, священник, и вы, представитель закона. И вспомните, что каким судом судите, таким и вас будут судить.
Мужчины уходят, следует объяснение с Джен. Рочестер объясняет, что он, молодой дурак, женился за границей на красавице. Но это всё происки его жадных отца и брата, желавших обеспечить его богатой невестой! Но после брака обнаружил, что «ее ум узок, ограничен, банален и не способен стремиться к чему-нибудь более высокому». А потом её коварный нрав вышел наружу! Жена стала предаваться каким-то ужасным порокам и излишествам, вызывающим у мистера Рочестера только отвращение (Джен, я не буду смущать тебя отвратительными подробностями). И вообще, она сумасшедшая, потомственная сумасшедшая, доктор признал помешательство! Несчастный мистер тайно привез жену в родовой Торнфильд, запер в комнате, нанял сиделку, а сам уехал в европу искать новую жену, которая бы его горе поняла. Но достойной того, чтобы делать предложение не нашел! Поэтому пришлось содержать любовниц
— <...> Это была недостойная жизнь, и лучше было бы никогда к ней не возвращаться. Заводить себе содержанку — это все равно что покупать раба. И тот и другая — и по природе и уж во всяком случае по положению — как бы существа низшие, и общение с ними на равной ноге унизительно. Мне теперь стыдно думать о днях, проведенных с Селиной, Гиацинтой и Кларой.
Я почувствовала правду этих слов и сделала из них тот вывод, что, если бы я забылась и забыла все, некогда внушенное мне, если бы под каким-либо предлогом или, ссылаясь на то или другое оправдание, не устояла перед соблазном и стала преемницей этих несчастных женщин, сэр Рочестер со временем испытал бы ко мне то же чувство, с каким теперь вспоминал о них. Я не высказала своей мысли вслух; достаточно было того, что эта истина открылась мне. Но я запечатлела ее в своем сердце, чтоб она там хранилась и оказала мне помощь в минуты испытаний.
— <...> Так вот, в январе этого года, порвав со всеми любовницами, в мрачном и суровом настроении, в каком и полагается быть одинокому, никому не нужному скитальцу, измученный разочарованиями, озлобленный против людей и особенно против всей женской природы (ибо существование разумной, любящей и преданной женщины я начинал почитать несбыточной мечтой), я вернулся в Англию, куда меня призывали дела.
Казалось бы, конфликт тот же, что и в "Незнакомке": невозможность получить развод, но я действительно должен посочувствовать Рочестру? Да, ужасно оказаться навеки связанным с безумной женой, а изоляция в Торнфильде - лучшая альтернатива, чем дом для умалишенных того времени. Но с отношением Рочестера к проблеме (Я замечательный и несчастный), я уже даже сомневаюсь, что жена его действительно чем-то больна, учитывая, какой чудовищный характер носила психиатрия для женщин вплоть до XX века (не слушается мужа? Сумасшедшая!). Неужели Джен посчитает ситуацию нормальной? Посочувствует Рочестеру? Она всё ещё его обожает?
Рочестер предлагает ехать с ним, и жить счастливо без брака. Джен отказывается, по двум причинам, которые я нахожу умными и прекрасными 1) Она сделала выводы по поводу положения содержанки, а её отношение к деньгам мы знаем 2) Находит подсказку в общепринятой морали. «Я оскорблю себя. Чем глубже мое одиночество, без друзей, без поддержки, тем больше я должна уважать себя. Я не нарушу закона, данного богом и освященного человеком. Я буду верна тем принципам, которым следовала, когда была в здравом уме, тогда как сейчас я безумна. Правила и законы существуют не для тех минут, когда нет искушения, они как раз для таких, как сейчас, когда душа и тело бунтуют против их суровости; но как они ни тяжелы, я не нарушу их. Если бы я для своего удобства нарушала их, какая была бы им цена? А между тем их значение непреходяще, — я в это верила всегда, и если не верю сейчас, то оттого, что я безумна, совсем безумна: в моих жилах течет огонь, и мое сердце неистово бьется. В этот час я могу опереться только на ранее сложившиеся убеждения, только на решения, принятые давно, — и на них я опираюсь».
После отказа Рочестер сначала пытается Джен соблазнить, потом угрожает, что без неё его ждет порок, падение и смерть, потом немножко фантазирует об изнасиловании, но решает, что полностью он так Джен не завладеет. Наконец-то Джен сбегает из Торнфильда.
3. Побег Побег
Коротко: убежала, настрадалась без денег, устроилась, получила огромное наследство. Ну тут всё ясно, готический роман. Потом новообретённый кузен начинает склонять её к замужеству, мотивируя тем, что он-то знает, как ей жить. И Джен опять колеблется на грани соблазнения! Тут она, по-крайней мере объясняет: не могу, мол, противится командному тону. Люблю, чтобы кто-то наставлял и руководил.
Так в этом всё дело? В мазохизме? Самом буквальном мазохизме?
Джен вырывается из объятий кузена и летит к Рочестеру, в очередной раз оговариваясь, что едет к своему хозяину. Находит, что Торнфильд сгорел, сумасшедшая погибла (ура! мужик свободен), а сам мистер потерял руку и ослеп.
И тут накручивается новый виток фетишизма.
Уже десять лет, как я замужем. Я знаю, что значит всецело жить для человека, которого любишь больше всего на свете. Я считаю себя бесконечно счастливой, и моего счастья нельзя выразить никакими словами, потому что мы с мужем живем друг для друга. Ни одна женщина в мире так всецело не принадлежит своему мужу. Нас так же не может утомить общество друг друга, как не может утомить биение сердца, которое бьется в его и в моей груди; поэтому мы неразлучны. Быть вместе — значит для нас чувствовать себя так же непринужденно, как в одиночестве, и так же весело, как в обществе. Весь день проходит у нас в беседе, и наша беседа — это, в сущности, размышление вслух. Я всецело ему доверяю, а он — мне; наши характеры идеально подходят друг к другу, почему мы и живем душа в душу.
Первые два года нашего брака мистер Рочестер оставался слепым. Быть может, это обстоятельство особенно нас сблизило, особенно нас связало; ведь я была тогда его зрением, как до сих пор остаюсь его правой рукой. Я была в буквальном смысле (как он нередко меня называл) зеницей его очей. Он видел природу и читал книги через меня; никогда я не уставала смотреть за него и описывать поля, деревья, города, реки, облака и солнечные лучи — весь окружающий нас пейзаж; передавать впечатления от погоды; доверять его слуху то, в чем отказывали ему глаза. Никогда не уставала ему читать, не уставала водить туда, куда ему хотелось, и делать для него то, о чем он просил. И эти услуги доставляли мне всю полноту радости, утонченной, хоть и немного грустной, ибо мистер Рочестер просил о них без мучительного стыда и без гнетущего унижения. Он любил меня так глубоко, что, не колеблясь, прибегал к моей помощи; он чувствовал, как нежно я его люблю, и знал, что принимать мои заботы — значило доставлять мне истинную радость.
Если раньше мне было страшно за Джен, то теперь за обоих.
Хорошо. Я понял. Джен полюбила Рочестера именно за его отрицательные черты, её волновала идея иметь хозяина. Итоговое развитие событий Джен тоже должно устраивать: мазохизм и садизм идут рука об руку. Но куда же делась та Джен, которая на работу-то устраивалась, чтобы обрести свободу? Чтобы заработать на жизнь своим трудом и увидеть мир? Где Джен, которая с крыши Торнфильда глядела за горизонт и думала вот так:
Пусть порицает меня кто хочет, если я добавлю к этому, что порой, когда я одна бродила по парку, или выходила за ворота и смотрела на дорогу, или, воспользовавшись тем, что Адель играет с няней, а миссис Фэйрфакс расставляет банки с вареньем в кладовой, взбиралась по лестнице на третий этаж, открывала дверь чердака и, выбравшись на крышу, окидывала взором далекие поля и холмы и всматривалась в туманный горизонт; что мне хотелось тогда обладать особой силой зрения, которая помогла бы мне проникнуть за эти пределы, достигнуть иного, деятельного мира, увидеть города и местности, полные жизни, о которых я слышала, но которых никогда не видела; что я мечтала о большем жизненном опыте, о более широком общении с людьми, о знакомстве с более разнообразными характерами, чем те, которые меня окружали до сих пор. Я очень ценила все хорошие качества миссис Фэйрфакс и Адели, но я верила, что существует другая, более деятельная доброта, — а то, во что я верила, я желала и увидеть.
Кто будет порицать меня? Без сомнения, многие. Меня назовут слишком требовательной. Но что я могла поделать? По натуре я человек беспокойный, неугомонность у меня в характере, и я не однажды страдала из-за нее. Тогда моим единственным утешением было ходить по коридору третьего этажа взад и вперед, в тишине и уединении, и отдаваться внутреннему созерцанию тех ярких образов, которые теснились передо мною, прислушиваться к нараставшему в моем сердце волнению, смущавшему меня, но полному жизни, и в лучшие минуты внимать той бесконечной повести, которую создавала моя фантазия, насыщая ее событиями, огнем, чувством — всем, чего я желала и чего лишена была в этот период моего существования.
Напрасно утверждают, что человек должен довольствоваться спокойной жизнью: ему необходима жизнь деятельная; и он создает ее, если она не дана ему судьбой. Миллионы людей обречены на еще более однообразное существование, чем то, которое выпало на мою долю, — и миллионы безмолвно против него бунтуют. Никто не знает, сколько мятежей — помимо политических — зреет в недрах обыденной жизни. Предполагается, что женщине присуще спокойствие; но женщины испытывают то же, что и мужчины; у них та же потребность проявлять свои способности и искать для себя поле деятельности, как и у их собратьев мужчин; вынужденные жить под суровым гнетом традиций, в косной среде, они страдают совершенно так же, как страдали бы на их месте мужчины. И когда привилегированный пол утверждает, что призвание женщины только печь пудинги да вязать чулки, играть на рояле да вышивать сумочки, то это слишком ограниченное суждение. Неразумно порицать их или смеяться над ними, если они хотят делать нечто большее и учиться большему, чем то, к чему обычай принуждает их пол.
Господи, да кто же называет книги сестёр "романтичными", а Джен Эйр - "Золушкой"? Я не уверен, можно ли давать эту книгу читать маленьким девочкам, хотя, кажется. чтобы книгу полюбить, её нужно читать лет в 12.